Россия
Дается системное понимание, иллюстрируется взаимосвязь и взаимообусловленность методологического, методического и тактического уровня криминалистического знания с содержанием криминальной реальности и результатами ее исследования. Методологические идеи криминалистики рассматриваются с позиции их внутренней связи и соотношения с основными методическими элементами деятельности по расследованию преступлений. Комментируются результаты последних методологических исследований в области уголовно-правовых наук и обосновывается их методическая и тактическая перспектива в правоприменительной сфере.
объект криминалистики, информационно-отражательные особенности процесса расследования, методологический принцип изоморфизма, системно-деятельностный подход, криминальная реальность, криминалистическая культура, след преступной деятельности, структура криминалистического анализа, разработка версий и доказывание, тактико-методический алгоритм
Введение
Системное понимание всей совокупности криминалистического знания предполагает в качестве отправной точки методологического осмысления тенденций и перспектив
криминалистической культуры [1, с. 147–153] схематичное обоснование процесса взаимовлияния противоправной, вредной для общественных отношений деятельности (преступной деятельности) и деятельности по восстановлению справедливости в общественных отношениях, деятельности по юридическому познанию как самого процесса правонарушения, так и той общественной реакции на правонарушение, которая сформирована в практике социальных отношений и закреплена в праве.
Основная часть
Современное понимание объекта криминалистики, являющейся важнейшей составляющей теоретической основы процесса юридического познания, безусловно, предполагает развитие концепции взаимовлияния преступной деятельности и деятельности по расследованию преступлений, которая базируется на определенных методологических идеях [2, с. 74]. Основываясь на понимании категории «отражение», которая была включена Р. С. Белкиным в методологические основы криминалистики в качестве обоснования принципиальной возможности взаимодействия систем любой природы [3, с. 68–84], М. К. Каминский обратил внимание на необходимость исследования двух фундаментальных вопросов.
Во-первых, того, что относится к отношению отображаемого и отраженного, а во-вторых – к содержанию механизмов отображения. Позитивные результаты научной дискуссии на эту темы обусловили появление системно-деятельностного подхода и положили начало процессу исследования закономерностей информационно-отражательных особенностей процесса раскрытия преступлений.
Результаты криминалистического исследования преступной деятельности продуцируют предпосылки для обнаружения и разрешения проблем структуризации и содержания процесса расследования отдельных проявлений криминальной реальности. При этом методологический принцип изоморфизма, то есть условно понимаемого криминалистами соответствия, некоторой «зеркальности» структур расследования преступления и преступной деятельности, который В. А. Образцов называет «базовым, воззренческим» [4, с. 28], все же имеет некоторую условность, иносказательность, которая корректирует направленность, смыслы и результаты исследования преступной деятельности и деятельности по расследованию преступлений.
Следующая методологическая идея, связанная с особенностью процесса познания указанного взаимовлияния, относится к категории «деятельность». Форма и способ организации жизни конкретного человека или группы людей ориентирует
криминалиста-исследователя на
понимание подчиненности субъекта криминальной реальности общим закономерностям преступной деятельности в такой же мере, как способ и конкретные процедуры, в которых проявляется и реализуется субъект расследования, предопределяются общими рамками, условиями и законодательной основой правоприменительной деятельности.
С психолого-аналитической точки зрения, для возможности раздельного изучения и сопоставления результатов взаимообусловленные целевая и мотивационная сферы человеческой деятельности могут быть «разделены» на уровне необходимости познания и научно-методического комментария специфических процедурных и технических средств преступной деятельности и деятельности по расследованию преступлений. На уровне анализа результатов познания процесса взаимовлияния криминальной и правоприменительной деятельности линия условного разделения используемых сторонами способов обусловлена, с одной стороны, детерминированностью процедур и средств преступной деятельности, ее наличными условиями, а с другой – детерминированностью процедур и средств правоприменительной деятельности по обнаружению следов, потенциальной возможностью их фиксации и превращения в доказательства без нарушения закона.
В результатах анализа криминальной реальности достаточно устойчиво прослеживается повторяемость апробированных криминальных схем и индивидуальность структуры преступной деятельности отдельного субъекта или группы лиц. Соответственно, в результатах анализа правоприменительной практики прослеживается типичность используемых организационно-методических и тактико-технических средств расследования и индивидуальность принятия соответствующих решений в проблемных и даже так называемых тупиковых ситуациях расследования преступлений.
Методологическая идея «системности» взаимовлияния преступной деятельности и деятельности по расследованию предполагает учет в криминалистических исследованиях уровней социально-групповой и индивидуальной реализации как преступного замысла, так и замысла (плана) расследования преступления. Данные системы, а также содержание их взаимовлияния возможно анализировать, структурировать, выделяя структурные компоненты систем, особенности их связей, динамику
возникновения информационных преобразований. В результате появляется возможность их понимания (расшифровки) и использования в процессе расследования преступлений за счет процедур обнаружения, фиксации, анализа признаков информационных преобразований и их процессуальной трансформации в систему доказательств. На методико-дидактическом уровне правоприменительной деятельности
появляется возможность разработки специальных дидактических средств, которые позволяют осуществить системный охват структуры криминальной реальности, выделить ее элементную и фазовую составляющие [см. напр. 5, с. 164–171]. На базе результатов анализа информации появляется возможность системного планирования методического и тактического содержания работы по расследованию преступлений [см. напр. 6, с. 120–126].
Выделенная и сформулированная идея симметрии, инвариантности структуры систем указанных видов деятельности и системы их взаимовлияния относительно возникающих преобразований задает принцип индивидуальной устойчивости и относительной неизменяемости структуры связей криминалистической системы любой природы: вещной (предметной), процессуальной (процедурной), мыслительной. При этом когда мы говорим о неизменяемости, то имеется в виду, например, относительная неизменность соотношения общего и частного в следовой картине, которая в своем соотношении главных предметов (следов) может повторяться в схожих криминальных ситуациях.
Мыслительные и процедурные системы также взаимообусловлены. Как мы думаем, так и работаем. При этом в научно-дидактическом плане важно отслеживать как позитивный, так и негативный опыт деятельности, формируя соответствующие методические фонды и базы данных.
Идея системно-деятельностного понимания категории «след преступной деятельности» обосновывает возможность движения по обнаруживаемой и декодированной информации («следование по следам»), которая отражает содержание используемой криминальной схемы. Криминалистическая категория «след преступной деятельности» может быть рассмотрена на двух уровнях.
Онтологический уровень понимания следа предполагает его рассмотрение в значении состояния материально зафиксированного отображения, обнаруженного вещного объекта, понятого и зафиксированного информационного процесса в технических системах и документах, мыслительного образа в сознании отдельного человека или группы лиц. На гносеологическом уровне следы понимаются как актуализированное значение полученной информации о различных сторонах криминальной реальности и продуцирующей данную реальность активной деятельности определенных субъектов преступной деятельности. В практическом смысле происходит понимание субъектом расследования содержания деятельностных преобразований (процессов), которые вызвали измененное состояние объектов различной природы в процессе подготовки и совершения преступления.
По своему содержанию след преступной деятельности целесообразно понимать именно в двух смыслах. Во-первых, как предметное отображение некоторого криминального процесса, содержащее в себе сведения о характере и содержании криминального события и его участниках. Во-вторых, как единицу теоретического анализа некоторого криминального процесса, которая содержит в себе требующего познания и понимания отношения (связи) потенциальной формы
(разновидности) информации о
конкретной преступной деятельности и ее профессионального комментария, объяснения по результатам актуализации, перекодирования, «прочтения».
Указанные выше методологические идеи, результаты их научно-методической реализации, эмпирического внедрения и дидактической апробации позволили применительно к процессу познания взаимовлияния экономико-криминальной реальности и деятельности по расследованию преступлений экономической и коррупционной направленности разработать концепцию совершенствования методологических основ проблемно ориентированного методического обеспечения процесса раскрытия и расследования преступлений в сфере экономики.
В рамках разработки указанной концепции с учетом понимания современных особенностей экономико-криминальной реальности сформулирована типология разновидностей преступной деятельности в сфере экономики, которая в значительной степени обусловлена и продуцирует многие коррупционные механизмы в современной реальности общественных отношений. Подчеркнем, именно обусловлена и продуцирует, а следовательно, тесно взаимосвязана.
Это очень важно понимать на классификационном уровне научно-методической работы, и особенно в сфере уголовно-правовых наук.
Рассмотренные в данной статье методологические идеи позволили нам обосновать теоретико-методологические параметры изучения модели механизма преступной деятельности в экономической сфере, что очень важно для создания практически значимой криминалистической характеристики определенной разновидности преступлений, например в сфере экономики. При этом опыт подобного рода исследований позволил обосновать подходы к изменению структуры и акцентов при изучении криминалистической характеристики в рамках вузовской базовой юридической подготовки, а также в процессе повышения квалификации (дополнительного профессионального образования) практических работников следственных и оперативных подразделений.
Очень интересным, на наш взгляд, результатом влияния рассмотренных методологических идей явилось предложение для использования в уголовно-правовой сфере ряда новых понятий, в частности «криминальная реальность», «экономико-криминальная реальность», «экономико-криминальная схема», «тактико-методический алгоритм», «криминалистическая культура правоприменения». Но еще более интересным результатом использования в
нашей научной деятельности той
парадигмы, которую профессора М. К. Каминский, В. Д. Грабовский [7], А. Ф. Лубин [8] заложили в научно-педагогическую концепцию нашей кафедры, явилось то, что в ходе своих исследований мы вышли на понимание и обоснование универсальности применения криминалистического знания во всех видах процессов, сформулировав соответствующее определение криминалистики как науки о закономерностях и процессе познания криминальной реальности, а также методических и тактико-технических средствах воссоздания события криминальной реальности в виде системы доказательств во
всех видах процессов [см. напр. 9, с. 138–147].
Практическим в научно-методическом смысле результатом исследования явилось формирование и апробация видовой методики расследования преступлений в сфере экономики, а также методики выявления криминальной ситуации и формирования исходной информации. По сути дела, методики работы на первоначальном этапе расследования преступлений. Также произошло уточнение и конкретизация опорной схемы криминалистического анализа информации, которая применительно к стоящим задачам анализа неизменна в своей базовой основе, имеет пять элементов и может быть акцентирована для работы с различными типами информации.
Еще одним важным результатом явился возврат из небытия и своеобразного научно-методического забвения такого элемента методики, как разработка версий. На наш взгляд, причина ухода в поверхностные и умозрительные комментарии на данную тему состоит в том, что «связка» «разработка версии – формирование системы доказательств» не рассматривается как продукт методического содержания работы по расследованию преступлений. Поэтому о версиях всегда говорят в контексте вытекающих из них вопросов, а не в плане понимания того, что должно быть доказано в процессе «проверки» конкретной версии. На доказательства и понимание того, что должно быть доказано в процессе расследования конкретного преступления или их группы, «смотрят» в режиме повторения позиций ст. 73 УПК РФ, забывая, что суть доказывания события преступления лежит в плоскости понимания соотношения связей в структуре механизма преступной деятельности. Таким образом, являясь информационной основой для методики расследования преступлений, с чем согласны большинство исследователей, криминалистическая характеристика своей структурой, прослеженными и понятными взаимосвязями между ее элементами является основой для сущностного понимания предмета доказывания и формирования системы доказательств в процессе расследования преступлений.
Тактический уровень научно-методической реализации рассмотренных методологических идей
связан с созданием структуры
тактико-методического алгоритма обоснования и реализации решения о проведении отдельного тактического действия или их взаимосвязанного комплекса. Ключевое в данной структуре – это фиксация взаимообусловленности методического и тактического содержания работы по расследованию преступлений, а также потенциальная возможность использования криминалистических средств для юридического познания различных проявлений криминальной реальности во всех видах процессов.
Выводы и заключение
В целом на современном этапе развития криминалистики уже пришло понимание «зеркальности» уровней мышления участников противостоящих видов деятельности. Можно с уверенностью сказать, что общему криминальному замыслу субъектов организационно-управленческого уровня криминальной сферы противостоит и соответствует методологический уровень мышления ученого-криминалиста и практика, владеющего средствами криминалистической культуры. Примерно в таком же соотношении находятся методический и тактический уровни принятия решений в правоприменительной деятельности, а также
мыслительная деятельность наших противников. Именно поэтому в научно-дидактической деятельности очень важно разрабатывать для
использования в образовательном процессе различные аналитические средства развития обучаемого, которые бы отражали и приучали будущего практика к оперированию различными уровнями мыслительной
деятельности и их реализации на уровне конкретных тактических процедур. Это позволяет субъекту расследования комплексно охватывать своим профессиональным рефлексивным вниманием весь спектр криминальной реальности и деятельности по ее юридическому познанию. Именно это является основой и условием эффективного применения средств криминалистической культуры в деятельности по расследованию преступлений.
1. Журавлев, С. Ю. О понятии «криминалистическая культура правоприменения» // Раскрытие и расследование преступлений: наука, практика, опыт : сб. науч. тр. Ч. 2. Тула : Изд-во ТулГУ, 2020. С. 147–153.
2. Каминский, М. К. Процедурная революция и криминалистика // Криминалистика, криминология и судебные экспертизы в свете системно-деятельностного подхода. Ижевск, 2002. Вып. 4. 78 с.
3. Белкин, Р. С. Курс криминалистики : учеб. пособие для вузов / 3-е изд., доп. М., 2001. 760 с.
4. Образцов, В. А. Криминалистическая характеристика предварительных проверки и расследования. Криминалистика : учебник / под ред. В. А. Образцова. М., 1995. 592 с.
5. Журавлев, С. Ю. Методология и дидактика криминалистической культуры: основы структуризации криминальной реальности, анализа следового пространства и осмысления первичной информации // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. 2022. № 2 (58). С. 164–171.
6. Журавлев, С. Ю. Методологические основы и дидактические средства криминалистической культуры правоприменения: содержание версионного анализа криминальной реальности, разработки плана формирования доказательств и тактико-методических алгоритмов их фиксации // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. 2022. № 3 (59). С. 120–126.
7. Теория криминалистической идентификации, дифференциации и дидактические вопросы специальной подготовки сотрудников аппаратов БХСС : учеб. пособие / Н. А. Селиванов, А. А. Эйсман, В. Д. Грабовский и др. Горький : Горьков. высш. школа МВД СССР, 1980.
8. Лубин, А. Ф. Основные положения научной школы «Криминалистическое обеспечение экономической безопасности России» // Вестник научных школ Нижегородской академии МВД России : сб. ст. / под ред. М. П. Полякова. Н. Новгород, 2011. С. 39–55.
9. Журавлев, С. Ю. Криминалистическая культура правоприменения как инновационное развитие идеи Р. С. Белкина о целостности и комплексности криминалистического знания // Развитие научных идей профессора Р. С. Белкина в условиях современных вызовов (к 100-летию со дня рождения) : сб. науч. ст. по мат-лам Междунар. науч.-практ. конф. «63-и криминалистические чтения» (Москва, 20 мая 2022 г.) : в 2 ч. / редкол. : Ю. В. Гаврилин, Б. Я. Гаврилов, С. Б. Россинский, Ю. В. Шпагина. М. : Академия управления МВД России, 2022. Ч. 1. С. 138–147.
