Владивостокский государственный университет (старший преподаватель)
Россия
УДК 343.985 Криминалистическая тактика. План расследования. Тактика получения доказательств. Тактика задержания преступника. Розыск
В статье обращается внимание на целесообразность прогнозирования следователем версий защиты (защитных версий) по делам о коррупционных преступлениях. Предлагается классификация защитных версий, включающая 8 разделов, раскрывается их содержание. Отмечается, что выдвижение и проверка следователем защитных версий позволит оптимизировать расследование коррупционных преступлений, в частности избежать ряда процессуальных и тактических ошибок следствия, нивелировать пресловутый обвинительный уклон, призвана способствовать формированию системного мышления следователя, всестороннему, объективному и полному установлению обстоятельств совершенного преступления.
версии, защитные версии, криминалистическая классификация, алиби, криминалистическая классификация, версии о невиновности
Введение
Учение о криминалистической версии, как известно, имеет важнейшее значение для развития науки криминалистики, а результаты целого ряда исследований в этом направлении преследуют цель оптимизации выявления, раскрытия, расследования преступлений. Не вдаваясь в дискуссию о понятии и значении криминалистических версий, отметим, что вслед за Б. М. Шавером понимаем под этой категорией основанное на материалах дела предположение следователя о характере расследуемого события, мотивах, в силу которого оно совершено, и лицах, которые могли совершить преступление [1, c. 30].
Основная часть
Анализ профильной литературы позволяет заключить, что авторы преимущественно уделяют внимание исследованию так называемых следственных версий [2; 3; 4]. Такой подход, безусловно, оправдан. Однако для более системного изучения сущности криминалистических версий, оптимальной организации раскрытия и расследования преступлений полагаем верным обратить внимание на следующее принципиально важное обстоятельство, которое, по сути, известно давно. Следователь может и должен рефлексировать позицию стороны защиты и с учетом этого выбирать наиболее эффективные приемы и способы предупреждения и преодоления противодействия расследованию со стороны защитника и лица, подвергающегося уголовному преследованию. С учетом этого представляется верным сформулировать классификацию защитных версий[1], на которые зачастую ориентируются эти субъекты. Предлагаемая нами классификация включает версии, выдвигаемые как на первоначальном, так и на последующем этапах расследования.
I группа. Защитные версии, связанные с отсутствием события преступления:
1. Взяткодатель или посредник оговаривают должностное лицо по различным мотивам. В числе таких мотивов можно назвать, например:
а) желание взяткодателя, посредника во взяточничестве добиться прекращения в отношении него уголовного преследования по основаниям, указанным в примечаниях к ст. ст. 291, 291.1, 291.2 УК РФ[2];
б) желание соучастника во взяточничестве «любой ценой» выполнить условия заключенного с ним досудебного соглашения о сотрудничестве в части сообщения об известных ему фактах преступлений;
в) желание скомпрометировать должностное лицо из мести за правомерную деятельность [5, с. 617];
г) оговор или распускание слухов в отношении должностного лица с целью его компрометации, в том
числе с целью создания условий для возможности оказания ему в последующем «услуг» в виде пресечения распускаемых слухов [6, c. 530–531];
д) желание опорочить должностное лицо и добиться его увольнения с должности.
2. Взяткополучатель, взяткодатель, посредник во взяточничестве совершили преступление в результате применения к ним недозволенных методов психического[3] воздействия со стороны сотрудников правоохранительных органов. В этой связи следует напомнить содержание п. 30 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации[4] о том, что действия взяткодателя не являются преступлением, если он вынужден передавать ценности в состоянии крайней необходимости или в результате психического принуждения (ст. 39 и ч. 2 ст. 40 УК РФ), когда отсутствовали иные законные средства для предотвращения причинения вреда правоохраняемым интересам владельца имущества или представляемых им лиц.
3. Добросовестное заблуждение лица, обратившегося в правоохранительные органы с информацией о якобы ставшем ему известном коррупционном факте. Характеризуя подобного рода ситуации, Р. С. Белкин писал о случаях, когда заявитель ошибочно истолковывал слова и действия должностного лица как вымогательство взятки [7, c. 824].
Разновидностью защитных версий этой группы могут быть версии о самооговоре лица, подвергающегося уголовному преследованию. Так, могут быть выдвинуты защитные версии о том, что передачи взятки не было, а взяткодатель, взяткополучатель, посредник во взяточничестве оговаривают себя по различным мотивам:
– из желания смягчить уголовную ответственность;
– стремясь заключить досудебное соглашение о сотрудничестве;
– заблуждаясь в преступности своих действий (это типично, когда оперативные сотрудники или следователь убедили подозреваемого признать вину, объяснив, что его действия квалифицируются как получение взятки, в то время как они не носят преступный характер), и др.
Также целесообразно обратить внимание на разнообразные ситуации, связанные с психическим принуждением к самооговору. В качестве примера можно привести следующий. Крупный предприниматель Н., осуществляющий в том числе внешнеэкономическую деятельность, был приглашен для беседы сотрудниками ФСБ. Во время этой встречи Н. сообщили, что в даче взятки в особо крупном размере сотрудникам таможенной службы в интересах компании Н. подозревается Г-ва, один из юристов. Несмотря на то, что она от дачи показаний отказывалась, сотрудники ФСБ указали, что уверены в том, что Н. не мог не знать о действиях Г-вой, и потребовали, чтобы он признал свою вину в передаче взятки таможенникам через посредника
Г-ву. Н. отказался, на что сотрудники ФСБ «обрисовали» дальнейшее развитие ситуации: будет возбуждено уголовное дело, Г-ву заключат под стражу (в помещение с наиболее
тяжелыми условиями пребывания), после чего она даст «нужные» показания и Н. приобретет статус лица, подвергающегося уголовному преследованию. При этом в качестве альтернативного варианта развития событий сотрудники ФСБ предложили Н. «добровольно» сообщить о даче взятки должностному лицу таможенного органа, в результате чего Н. будет освобожден от уголовной ответственности на основании примечания к статье 291 УК РФ[5]. Как показало интервьюирование адвокатов, подобные приведенному негативные примеры деятельности сотрудников правоохранительных органов весьма типичны. В связи с этим полагаем необходимым предлагать следователю для выдвижения и проверки версии о самооговоре ввиду психического принуждения, оказываемого на обвиняемого.
II группа. Защитные версии, связанные с непричастностью лица к совершенному преступлению. В их числе следует назвать предположения следователя о том, что сторона защиты будет придерживаться позиции, в соответствии с которой подозреваемый, обвиняемый:
1. Имеет алиби, то есть утверждение о том, что этот субъект в момент совершения преступления находился в другом месте (п. 1 ст. 5 УПК РФ[6]).
2. Непричастность к конкретному преступлению одного из соучастников, при наличии фактора множественности преступлений преступной группы. Подобного рода ситуации типичны, когда группа лиц обвиняется в совершении ряда схожих коррупционных преступлений, совершаемых ими на протяжении длительного периода времени, но при этом один (или несколько) из соучастников отказываются от дачи показаний, однако о своем алиби не заявляют. Такая их позиция зачастую обусловлена тем, что множество однотипных преступлении были совершены давно и подозреваемые просто не могут вспомнить, участвовали ли они в них. Данную версию целесообразно выдвигать в ситуациях отрицания лицом соучастия в преступлении, отказа от дачи показаний со ссылкой на ст. 51 Конституции Российской Федерации[7], когда местонахождение подозреваемого, обвиняемого не известно (лицо скрылось от органов следствия, место нахождение его не установлено, установлена смерть этого лица).
3. Непричастен к преступлению, совершенному в его интересах, но без его согласия.
III группа. Защитные версии, связанные с отсутствием состава преступления. Такие версии в свою очередь можно также классифицировать:
1. По субъекту. Так, следователь может прогнозировать выдвижение стороной защиты следующих версий:
а) подозреваемый, обвиняемый не наделен служебными полномочиями;
б) подозреваемый, обвиняемый может способствовать в силу должностного положения совершению действий (бездействия) в пользу взяткодателя;
в) предприятие, учреждение, организация, в которой выполняет трудовые функции подозреваемый, обвиняемый, не подпадает под п. 1 примечания к ст. 285 УК РФ;
г) взяткополучатель, взяткодатель, посредник относятся к категории лиц, в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовному делу (глава 52 УПК РФ);
д) лицо, которое передавало взятку в размере до 25 000 рублей, является фактически не взяткодателем, а посредником во взяточничестве;
е) лицо, в действиях которого усматриваются признаки посредничества во взяточничестве, является взяткодателем (такая позиция может быть выгодна стороне защиты с тем, чтобы минимизировать число субъектов, вовлеченных в преступную схему, и, как следствие, минимизировать усилия по защите от обвинения).
2. По субъективной стороне рекомендуем следователю прогнозировать выдвижение стороной защиты следующих версий:
а) должностное лицо получило спонсорскую помощь для нужд представляемого им учреждения. Такая помощь ошибочно воспринята лицом, ее передающим, как незаконное вознаграждение (взятка);
б) посредник во взяточничестве оказался мошенником (мнимым посредником [8, c. 19]) и не передал незаконное вознаграждение взяткополучателю;
в) взяткодатель был дезинформирован взяткополучателем относительно целей передачи денег, а поэтому не рассматривал их как взятку;
г) в действиях подозреваемого, обвиняемого усматриваются признаки не получения взятки, а мошенничества, в связи с тем что он не был наделен служебными полномочиями совершать желаемые для взяткодателя действия либо не намеревался совершать такие действия (хотя они и входили в его служебные полномочия);
д) о добровольном отказе взяткополучателя, взяткодателя, посредника от преступления (ст. 31 УК РФ);
е) об отсутствии у должностного лица умысла на совершение единого продолжаемого преступления при неоднократном получении мелких взяток в разное время. Такая защитная версия выдвигается преимущественно, когда по отдельным эпизодам истекли сроки давности.
3. По объекту преступления (предмету взятки). Так, следователь может прогнозировать выдвижение следующих защитных версий:
а) об отсутствии факта передачи взятки в ситуации, когда предмет взятки не обнаружен у взяткополучателя. Указанная версия может рассматриваться отдельно от версии об оговоре. Примерами могут выступать ситуации, когда после передачи взятки лицо обращается в правоохранительные органы, однако комплекс оперативных или следственных действий не позволяет обнаружить предмет взятки;
б) защитная версия о передаче должностному лицу некоррупционного (обычного) подарка.
4. По объективной стороне (действие или бездействие по службе) следует обратить внимание на типичность выдвижения стороной защиты следующих защитных версий:
а) имеют место не противоречащие закону договорные отношения между должностным лицом и предполагаемым (по версии правоохранительных органов) взяткодателем при отсутствии коррупционного подкупа (погашение договорных обязательств в пользу должностного лица; оказание должностным лицом услуг в форме профессионального консультирования, не предполагающее использование функций должностного лица);
б) о выполнении должностным лицом за незаконное вознаграждение профессиональных (служебных)
обязанностей, не связанных с
реализацией организационно-распорядительных, административно-хозяйственных функций, функций представителя власти постоянно, временно или по специальному полномочию;
в) о наличии в действиях должностного лица признаков не взяточничества, а иного состава должностного преступления (к примеру, предусмотренного ст. ст. 285, 286 УК РФ);
г) об отсутствии в действиях подозреваемого, обвиняемого взяткополучателя, взяткодателя, посредника во взяточничестве тех или иных квалифицированных признаков состава преступления: за совершение незаконных действий (ч. 3 ст. 290, ч. 3 ст. 291, ч. 2 ст. 291.1 УК РФ), в составе группы лиц по предварительному сговору, организованной группы
(п. «а» ч. 5 ст. 290 УК РФ, п. «а» ч. 4 ст. 291, п. «а» ч. 3 ст. 291.1 УК РФ), вымогательства взятки (п. «б» ч. 5 ст. 290 УК РФ), замещения государственной должности Российской
Федерации или государственной должности субъекта Российской
Федерации, а равно должности главы органа местного самоуправления, получение взятки в значительном, крупном, особо крупном размере (ч. 2, п. «в» ч. 5, ч. 6 ст. 290, ч. 2, п. «б» ч. 4, ч. 5 ст. 291, ч. 1, п. «б» ч. 3, ч. 4 ст. 291.1 УК РФ).
IV группа. Защитные версии, связанные с выяснением обстоятельств, исключающих преступность и наказуемость деяния или освобождающих лицо от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям. Так, типично выдвижение стороной защиты следующих версий:
1. О наличии законных оснований применения в отношении одного / всех эпизодов преступной деятельности, совершение которых инкриминируется подозреваемому, обвиняемому, примечаний к ст. ст. 291, 291.1, 291.2 УК РФ.
2. О прекращении уголовного преследования в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности (ст. 78 УК РФ).
3. О том, что следует переквалифицировать действия подозреваемого, обвиняемого в связи с изменением действующего законодательства (ч. 1 ст. 10 УК РФ). К примеру, введение в УК РФ статьи 291.2 (Мелкое взяточничество) повлекло необходимость переквалификации деяний ряда лиц с ч. 1 ст. 290, ч. 1 ст. 291 УК РФ на ст. 291.2 УК РФ.
4. О необходимости отказа в возбуждении уголовного дела или прекращении ранее возбужденного уголовного дела в связи с тем, что предполагаемый взяткодатель, посредник во взяточничестве не достиг возраста привлечения к уголовной ответственности (ст. 20 УК РФ).
5. О необходимости дальнейшего производства по уголовному делу в порядке главы 51 УПК РФ в связи с невменяемостью подследственного (ст. 21 УК РФ).
6. О том, что взятка передавалась в состоянии крайней необходимости или в результате психического принуждения (ст. 39, ч. 2 ст. 40 УК РФ). В этой связи следует напомнить содержание разъяснений, данных Пленумом Верховного Суда Российской Федерации в абз. 2 п. 30 Постановления от 09.07.2013 г. № 24, согласно которым в действиях лица, вынужденного передавать вятку в состоянии крайней необходимости или в результате психического принуждения, когда отсутствовали иные
законные средства для предотвращения причинения вреда правоохраняемым интересам владельца
имущества либо представляемых им лиц, отсутствует состав преступления.
V группа. Защитные версии, связанные с нарушениями, допущенными в ходе оперативно-розыскной деятельности (ОРД). В числе таких защитных версий следует обозначить:
а) о нарушении процедуры проведения таких оперативно-розыскных мероприятий (ОРМ), как «Оперативный эксперимент», «Наблюдение» (прежде всего в случаях, когда последнее реализуется посредством аудио-, видеозаписи);
б) о провокационно-подстрекательских действиях со стороны оперативных сотрудников;
в) об иных существенных нарушениях, допущенных в рамках ОРД и препятствующих использованию их результатов в процессе доказывания.
Отметим, что при проверке вышеназванных версий могут возникнуть трудности, обусловленные сложностями выявления нарушений, допущенных при проведении ОРМ, тем более если эти нарушения не нашли отражения в материалах оперативного дела. В связи с этим следователю рекомендуется тщательно изучать материалы, содержащие результаты соответствующих ОРМ, внимательно относиться к показаниям (объяснениям) подозреваемого, обвиняемого, свидетелей и т. п., проверять такие показания и т. д.
VI группа. Защитные версии, связанные с вероятными ошибками (нарушениями закона) при проведении экспертных исследований. В числе таких версий можно назвать следующие:
1) Защитные версии о наличии экспертных ошибок процессуального характера. Примерами таких ошибок могут быть:
а) выход эксперта за пределы своей компетенции;
б) выражение экспертной инициативы в не предусмотренных законом формах;
в) обоснование экспертом выводов, излагаемых им в заключении, не результатами непосредственно проведенной экспертизы, а данными, отраженными в материалах уголовного дела;
г) несоблюдение процессуальных требований к заключению эксперта и т. д. [9, c. 9].
2) Защитные версии о наличии экспертных ошибок гносеологического (логического, фактического) характера. На наличие таких ошибок может указывать прослеживающееся в тексте заключения: нарушение правил мышления, законов и правил логики, некорректное применение логических приемов и операций
[9, c. 25], наличие противоречивых выводов по одному и тому же предмету исследования, ситуации, когда выводы эксперта недостаточно мотивированы либо когда вывод эксперта не является логическим следствием экспертного исследования и пр. [10, c. 253].
3) Защитные версии о наличии экспертных ошибок деятельностного (операционного) характера. Такие версии целесообразно выдвигать и проверять в случае нарушений порядка проведения экспертных процедур, неправильного использования средств исследования или использования непригодных средств, получения экспертом некачественного сравнительного материала и др.
[9, c. 27].
VII группа. Защитные версии следователя, касающиеся иных значимых для привлечения к уголовной ответственности обстоятельств, влияющих на характер и степень общественной опасности деяния. Так, следователю рекомендуется выдвигать и проверять следующие защитные версии:
1. Об отсутствии в качестве преступного результата материального, морального и иного ущерба. Примером может служить привлечение к уголовной ответственности лица, которому помимо коррупционного преступления инкриминируется еще и хищение вверенного имущества, в результате чего предприятию причиняется имущественный ущерб.
2. О несовпадении размера полученной посредником и фактически переданной взяткополучателю взятки. Указанная версия в любом случае подлежит выдвижению, когда подследственный признает вину частично и поясняет, что взятка ему передавалась в меньшем размере.
3. О малозначительности взятки. Безусловно, нижний размер взятки в действующем законодательстве не установлен, и известны случаи вступления в законную силу приговоров, по которым взятка была даже менее 1 000 рублей. Однако полагаем, что подобного рода ситуации обусловлены, во-первых, невыдвижением обозначенной защитной версии, во-вторых, непринятием во внимание положений ст. 14 УК РФ о малозначительности деяния, в-третьих, слабой защитой обвиняемого, которая не акцентирует внимание следователя на отсутствии общественной опасности совершенного как необходимого элемента состава преступления
[11, c. 71].
4. Учитывать в качестве смягчающих все возможные обстоятельства, в том числе и те, что «на первый взгляд в глаза не бросаются». В качестве примера можно привести следующий, имевший место в практике автора. У., начальник отдела организации дорожного движения и сохранности дорог управления администрации г. Владивостока, обвинялся в совершении преступления, квалифицированного по п. «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ, за то, что на систематической основе получал от Ч. взятки за определенные деяния. По инициативе защитника в материалах уголовного дела было отражено и далее принято во внимание в качестве смягчающего обстоятельства провоцирующее поведение Ч., которая на протяжении длительного периода времени настойчиво предлагала У. получать от нее деньги под предлогом того, что «так делают все, и без этого нельзя работать». Суд учел действия Ч. в качестве смягчающего обстоятельства и назначил У. наказание в виде штрафа.
5. О наличии в действиях лица, подвергающегося уголовному преследованию, неоконченного преступления (ст. 29 УК РФ).
6. О наличии в действиях лица не соучастия в форме пособничества во взяточничестве (ст. 33 УК РФ), а участия в форме соисполнительства.
Выводы и заключение
В заключение отметим, что выдвижение и проверка защитных версий позволит оптимизировать расследование коррупционных преступлений, в частности:
– избежать ряда процессуальных и тактических ошибок следствия;
– нивелировать пресловутый обвинительный уклон;
– способствовать формированию системного мышления следователя, всестороннему, объективному и полному установлению обстоятельств совершенного преступления.
[1] С учетом требований, предъявляемых к объему научной статьи, мы не станем уделять внимание способам предупреждения и преодоления следователем противодействия расследованию преступлений.
[2] Уголовный кодекс Российской Федерации : УК : принят Гос. Думой 24 мая 1996 года : одобрен Советом Федерации 5 июня 1996 года : послед. ред. // КонсультантПлюс : сайт. URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_10699/ (дата обращения: 19.12.2023).
[3] По итогам анализа следственной практики, многолетнего опыта адвокатской деятельности автора не встречалось случаев оговора в результате физического принуждения со стороны сотрудников правоохранительных органов по анализируемой нами категории уголовных дел.
[4] О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях : Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 09.07.2013 № 24 : послед. ред. // КонсультантПлюс : сайт. URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_149092/ (дата обращения: 22.02.2024).
[5] Пример получен в результате интервьюирования адвокатов.
[6] Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации : УПК : принят Гос. Думой 22 ноября 2001 года : одобрен Советом Федерации 5 декабря 2001 года : послед. ред. // КонсультантПлюс : сайт. URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_34481/ (дата обращения: 13.12.2023).
[7] Российская Федерация. Конституция : принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 года с изменениями, принятыми в ходе общероссийского голосования 1 июля 2020 года : в послед. ред. // Официальный интернет-портал правовой информации : сайт. URL: http://pravo.gov.ru/proxy/ips/?docbody=&nd=102027595 (дата обращения: 20.01.2024).
1. Винберг, А.И., Шавер, Б.М. Криминалистика: учебник. М., 1940. 200 с.
2. Колесниченко, А.Н. Научные и правовые основы методики расследования отдельных видов преступлений: автор. дис. ... д-ра юр. наук. Харьков, 1967.
3. Драпкин, Л.Я. Построение и проверка следственных версий: дис. ... канд. юр. наук. М., 1972. 440 с.
4. Ермолович В.Ф., Ермолович М.В. Построение и проверка версий. - Минск, 2000. 178 с.
5. Курс криминалистики: в 3 т. / под ред. О.Н. Коршуновой. 2-е изд., перераб. и доп. Т. 3 Методика расследования преступлений в сфере экономической деятельности. Методика расследования преступлений против общественной безопасности, других видов и групп преступлений. СПб, 2016. С. 617.
6. Криминалистика: курс лекций /под ред. А.Ф. Лубина. - Н. Новгород: Нижегородская академия МВД России, 2018. 587 с.
7. Аверьянова, Т.В. Криминалистика: учебник / Т.В. Аверьянова, Р.С. Белкин, Ю.Г. Корухов, Е.Р. Россинская. - 4-е изд., перераб. и доп. Москва, 2020. 928 с.
8. Гармаев, Ю.П., Степаненко, Р.А. Противодействие коррупционным преступлениям, связным с мнимым посредничеством во взяточничестве: методическое пособие. Новосибирск: НЮИ (ф) ТГУ, 2016. 19 с.
9. Судебная экспертиза: типичные ошибки / под ред. Е.Р. Россинской. М., 2020. 544 с.
10. Россинская, Е.Р., Галяшина, Е.И. Настольная книга судьи. Судебная экспертиза. М. 2010. 464 с.
11. Шарапов, Р.Д. Малозначительность взяточничества // Журнал российского права. 2017. № 12. С. 70-81.
