Статья посвящена проблемам оперативно-розыскного и криминалистического характера, возникающим в процессе выявления и расследования преступлений, связанных с деятельностью иностранных граждан и лиц без гражданства на территории Иркутской области. Анализируется миграционная ситуация в регионе, обозначаются факторы миграционной привлекательности и основные направления трудовой деятельности иностранных мигрантов. Устанавливается, что основные затруднения связаны с несовершенством миграционного законодательства, его отсылочным характером и сложностью для восприятия. Предлагается уделять больше внимания правовому просвещению иностранных граждан. Приводятся статистические данные, характеризующие преступность иностранных граждан на территории Иркутской области, анализируются показатели раскрываемости и основные тенденции в области борьбы с данной категорией преступлений. Констатируется, что иностранные граждане совершают преступления в миграционной сфере, а также преступления против личности и коррупционные преступления, становятся потерпевшими от преступных посягательств на жизнь, здоровье и собственность. Анализируются личностные характеристики иностранных граждан и лиц без гражданства как источников криминалистически значимой информации. Акцентируется внимание на проявлениях национального менталитета и мышления, имеющих значение для установления психологического контакта и тактического воздействия. Делается вывод о необходимости функционирования подразделений и отделов, специализирующихся на борьбе с преступлениями, связанными с деятельностью иностранных граждан, лиц без гражданства и организованных преступных групп, сформированных на этнической основе.
этническая преступность, этнические организованные преступные группы, преступления, совершаемые иностранцами, расследование преступлений, выявление преступлений
Введение
Иркутская область в силу своего географического расположения, сырьевых ресурсов, туристической ценности является регионом, традиционно характеризующимся высокой концентрацией иностранных граждан и лиц без гражданства. Пересечение транспортных путей, близкое расположение государственной границы с Китайской Народной Республикой, Монголией, Корейской Народной Демократической Республикой, а также роль в логистических схемах, соединяющих Дальний Восток и Сибирь с центральными регионами Российской Федерации, делают Восточную Сибирь транспортных хабом, выполняющим серьезные задачи федерального и международного значения. Как отмечают ученые в различных областях юриспруденции и экономики [1], богатые природные ресурсы, лесные и топливные активы, туристическая привлекательность, обусловленная озером Байкал, создают необходимые предпосылки для промышленных производств и осуществления коммерческой деятельности. Эти и многие иные факторы [2] обусловливают миграционную привлекательность Иркутской области для граждан иностранных государств и лиц без гражданства, которые прибывают на территорию региона в трудовых, учебных, туристических целях.
Основная часть
Интенсивность миграционных потоков в Иркутскую область не снизили ни последствия пандемии коронавирусной инфекции, ни проведение специальной военной операции на Украине, ни вызванные ею изменения в международном положении – напротив, по итогам 2022 года регион занял седьмое место в стране по количеству фактов постановки на учет иностранных граждан и лиц без гражданства (326 717 человек), уступив Москве, Московской области, Санкт-Петербургу и Ленинградской области, Краснодарскому краю, Татарстану и Свердловской области[1].
В целом же по стране за год в 1,3 раза увеличилось количество фактов постановки на миграционный учет иностранных граждан и лиц без гражданства и составило в 2022 году 16 870 094 человек, а в 2021 году – 13 392 897[2]. Наиболее часто иностранные граждане прибывают на территорию Российской Федерации для осуществления трудовой деятельности, реже – учебы и туризма.
Привлекательность для иностранных граждан и лиц без гражданства в Иркутской области представляют крупные стройки (г.г. Иркутск, Бодайбо, Тайшет и др.) и выполнение государственных задач в области реконструкции и модернизации Байкало-Амурской и Транссибирской магистралей, обслуживание нефтепровода «Восточная Сибирь – Тихий океан», линейная часть трассы первой очереди Восточной нефтяной трубы которого проходит по маршруту Тайшет – Усть-Кут – объекты, которые требуют значительных трудовых ресурсов, которые восполняются в том числе и силами иностранных граждан (преимущественно из Ближнего зарубежья). Экономическая выгода такого взаимодействия подтверждена многолетним сотрудничеством и только возрастает.
По данным Главного управления Министерства внутренних дел Российской Федерации по Иркутской области, в регионе по состоянию на 1 января 2023 года проживают иностранные граждане и лица без гражданства (таблица 1):
Таблица 1
|
№ |
Гражданство |
Прибывает всего |
% от общего количества прибывающих |
По разрешениям на временное проживание |
По видам на жительство |
|
1 |
Без гражданства |
15 |
0,1 |
4 |
11 |
|
2 |
Азербайджан |
673 |
6,5 |
149 |
524 |
|
3 |
Армения |
382 |
3,7 |
83 |
299 |
|
4 |
Афганистан |
4 |
0,0 |
2 |
2 |
|
5 |
Белоруссия |
74 |
0,7 |
0 |
23 |
|
6 |
Великобритания |
3 |
0,0 |
1 |
2 |
|
7 |
Вьетнам |
218 |
2,1 |
3 |
215 |
|
8 |
Германия |
12 |
0,1 |
0 |
12 |
|
9 |
Грузия |
103 |
1 |
23 |
80 |
|
10 |
Египет |
1 |
0 |
1 |
0 |
|
11 |
Израиль |
7 |
0,1 |
0 |
7 |
|
12 |
Индия |
9 |
0,1 |
2 |
7 |
|
13 |
Индонезия |
1 |
0 |
0 |
1 |
|
14 |
Камерун |
1 |
0 |
0 |
1 |
|
15 |
Казахстан |
262 |
2,5 |
97 |
165 |
|
16 |
Киргизия |
500 |
4,9 |
180 |
320 |
|
17 |
Китай |
650 |
6,3 |
29 |
621 |
|
18 |
Конго |
2 |
0 |
0 |
2 |
|
19 |
Корея Республика |
11 |
0,1 |
3 |
8 |
|
20 |
Литва |
13 |
0,1 |
2 |
11 |
|
21 |
Молдова |
39 |
0,4 |
15 |
24 |
|
22 |
Монголия |
33 |
0,3 |
7 |
26 |
|
23 |
Палестина |
1 |
0 |
1 |
0 |
|
24 |
Польша |
30 |
0,3 |
0 |
30 |
|
25 |
Румыния |
1 |
0 |
0 |
1 |
|
26 |
Сербия |
13 |
0,1 |
0 |
13 |
|
27 |
Сирия |
6 |
0,1 |
2 |
4 |
|
28 |
США |
2 |
0 |
1 |
1 |
|
29 |
Таджикистан |
3989 |
38,8 |
1039 |
2950 |
|
30 |
Тунис |
1 |
0 |
0 |
1 |
|
31 |
Туркменистан |
54 |
0,5 |
21 |
33 |
|
32 |
Турция |
10 |
0,1 |
3 |
7 |
|
33 |
Узбекистан |
2736 |
26,6 |
632 |
2104 |
|
34 |
Украина |
350 |
3,4 |
97 |
253 |
|
35 |
Шри-Ланка |
1 |
0 |
0 |
1 |
|
36 |
Другие страны |
78 |
0,8 |
25 |
53 |
|
|
Всего |
10282 |
|
2422 |
7863 |
Как видим, процент официально пребывающих иностранных граждан и лиц без гражданства на территории Иркутской области очень невелик (около 2 % населения Иркутской области), однако количество фактически проживающих иностранцев намного больше, что непосредственно связано с систематическим нарушением миграционного законодательства и совершением «миграционных» преступлений, ответственность за совершение которых предусмотрена ст. ст. 322 Незаконное пересечение Государственной границы Российской Федерации, 322.1 Организация незаконной миграции, 322.2 Фиктивная регистрация гражданина Российской Федерации по месту пребывания или по месту жительства в жилом помещении в Российской Федерации и фиктивная регистрация иностранного гражданина или лица без гражданства по месту жительства в жилом помещении в Российской Федерации, 322.3 Фиктивная постановка на учет иностранного гражданина или лица без гражданства по месту пребывания в жилом помещении в Российской Федерации Уголовного кодекса Российской Федерации[3] [3]. Наибольшей популярностью регион пользуется у граждан государств Ближнего зарубежья (Азербайджан, Армения, Грузия, Казахстан, Киргизия, Таджикистан и Узбекистан), а также стран, граничащих с Российской Федерацией, – Китай, Монголия, Украина. Совершение преступлений данного вида обусловлено стремлением к получению материальной выгоды, экономии временных и трудовых ресурсов, а также некоторыми особенностями национального менталитета приезжих – сложилась устойчивая практика, что вопросы оформления документов на въезд «под ключ» решает определенный авторитетный представитель диаспоры, который располагает необходимыми связями и материально-технической базой. Именно к нему обращаются мигранты даже в тех случаях, когда основные процедурные и процессуальные вопросы можно решить самостоятельно.
Миграционная привлекательность региона и серьезное представительство иностранных граждан в структуре областного населения не могло не повлиять на существование фактов противоправного поведения – за 2022 иностранными гражданами и лицами без гражданства на территории Иркутской области совершено 258 преступлений, что на 31 преступление больше, чем в предыдущем году. Из них 241 преступное деяние совершено гражданами государств СНГ (200 преступлений в 2021 году).
Распределение по государствам, гражданами которых являются преступники, осуществляется следующим образом:
– Азербайджан: 8 краж;
– Киргизия: 12 краж; 9 подделок, изготовления или сбыта поддельных документов, государственных наград, штампов, печатей, бланков;
– Китай: 7 подделок, изготовление или сбыт поддельных документов, государственных наград, штампов, печатей, бланков;
– Таджикистан: 15 краж; 4 незаконного приобретения, хранения, перевозки, изготовления, переработки наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а также незаконного приобретения, хранения, перевозки растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества; 21 подделка, изготовление или сбыт поддельных документов, государственных наград, штампов, печатей, бланков
– Узбекистан: 11 изнасилований и насильственных действия сексуального характера; 21 краж; 10 мошенничеств; 5 грабежей, 11 подделок, изготовления или сбыта поддельных документов, государственных наград, штампов, печатей, бланков.
Иностранные граждане в свою очередь также становятся потерпевшими. В 2022 году в их отношении совершено 233 преступления, чаще всего это кражи имущества граждан Азербайджана (3), Армении (4), Беларуси (2), Казахстана (4), Киргизии (19), Китая (12), Монголии (4),
Таджикистана (22), Турции (4), Узбекистана (63).
Достаточно представлена на территории региона и преступная деятельность этнических организованных преступных групп – в 2022 году раскрыто 6 преступлений, совершенных лицами в их составе, в 2021
году – 13.
Раскрытие и расследование преступлений, связанных с деятельностью иностранных граждан и лиц без гражданства, характеризуется определенными затруднениями, вызванными особенностями правового регулировании статуса иностранного гражданина и лица без гражданства в уголовном судопроизводстве, а также отличиями этнического характера, затрагивающими демографическую, социально-ролевую и нравственно-психологическую сферы деятельности, влияющие на особенности тактического взаимодействия в процессе выявления и расследования преступлений. Очевидно, что именно они обусловили существующие показатели раскрываемости: в 2022 году раскрыто 42,4 % преступлений, совершенных в отношении иностранных граждан (из 233 преступных деяний раскрыто 100). Учет «иностранного» фактора в борьбе с преступлениями настолько значим, что некоторые его проявления не прекращаются даже с обретением гражданства Российской Федерации – натурализованный гражданин продолжает пользоваться правом на бесплатное использование услуг переводчика, сохраняет активные внутридиаспоральные социальные связи, в течение длительного времени сохраняет особенности национального менталитета. Не случайно статистические сведения МВД России о преступлениях, совершенных отдельными категориями лиц (по расследованным преступлениям), содержат не только такой показатель, как количество предварительно расследованных преступлений в отчетный период (из числа находившихся в производстве или зарегистрированных в отчетный период), совершенных иностранными гражданами и лицами без гражданства (код формы 492, раздел 052 (18)), но и отдельно лицами, которые приобрели гражданство Российской Федерации менее 10 лет назад (код формы 492, раздел 052 (17)).
К числу затрудняющих борьбу факторов в первую очередь можно отнести сложности в выявлении фактов преступного поведения, поскольку большинство иностранных граждан и лиц без гражданства на территории Иркутской области проживают компактно, диаспорой, ограничивая свои общественные связи кругом родственников и иных представителей данного этноса (этнической группы). Корреляцию личностных признаков субъектов уголовного судопроизводства (подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего) и направлений выявления и расследования преступлений отмечают многие авторы [4; 5; 6]. Именно личностный фактор затрудняет оперативно-розыскную деятельность в области опросов и сбора характеризующего материала. Кроме того, социально-культурные этнические характеристики иностранных граждан предусматривают высокую степень уважения, доверия и контроля со стороны авторитетных представителей диаспоры – в случаях неодобрения ими передачи какой-либо информации сотрудникам правоохранительных органов эффективность оперативно-розыскных мероприятий с участием данных граждан сводится к нулю.
В данном случае рекомендуется использовать гражданина России в качестве источника криминалистически значимой информации об обстоятельствах преступления, т. к. контакт с ним не будет осложнен
этническим фактором закрытости, особенностями менталитета и языковым барьером.
Например, одним из наиболее распространенных способов совершения миграционного преступления, ответственность за совершение которого предусмотрена ст. 327 УК РФ, является заключение фиктивного брака между иностранным гражданином и гражданкой Российской Федерации, которая после совершения брака прописывает новоиспеченного мужа в принадлежащем ей на праве собственности жилом помещении (зачастую брак регистрируется в срочном порядке на основании фиктивной справки о беременности, которая также используется для упрощенного порядка прописки). Однако фактически иностранный гражданин в данном помещении не проживает, брачных отношений не поддерживает, находится в другом месте, осуществляет трудовую деятельность. Обстоятельства данного деяния, известные обоим «супругам», легче получить у гражданки России, которая, как правило, после разъяснения неправильности занятой позиции и перспектив развития сложившейся ситуации охотно идет на сотрудничество с правоохранительными органами и сообщает необходимые сведения. Признаками, обуславливающими производство оперативно-розыскных мероприятий в отношении конкретной гражданки, является нетипичная личность второго супруга, не соответствующего по возрасту, социальному статусу, роду занятий. Кроме того, личность гражданки России, заключающей фиктивный брак с иностранным гражданином (как правило, Ближнего Зарубежья – чаще всего Узбекистана, Таджикистана, Киргизии), характеризуется определенными сходными признаками: отсутствие образования, постоянного дохода и работы, невысокое материальное положение, наличие вредных привычек и иные показатели низкой социальной адаптивности.
Кроме того, существенную сложность представляет «обоюдная выгодность» нелегального положения иностранного гражданина как для потенциального работодателя, инициирующего поиск дешевой рабочей силы для экономического обоснования своих проектов, так и для самого работника-иностранца, избегающего существенных временных, трудовых, интеллектуальных и материальных затрат, сдающего фиксированную сумму известному лицу, по устоявшемуся порядку получающему необходимые документы. При этом нельзя сказать, что порядок регистрации иностранного гражданина сложен, проблемен или сопряжен с существенными материальными затратами, что обуславливает непременное участие посредника в лице авторитетного представителя диаспоры, однако менталитет иностранных граждан и сложившийся порядок таковы, что из данной процедуры практически не бывает исключений – никто из иностранных граждан самостоятельно данные вопросы не решает. В этой связи представляется, что необходимо активизировать работу по правовому просвещению иностранных граждан – в простой и доступной форме разъяснять, какие действия и в каких органах государственной власти необходимо осуществить.
Выводы и заключение
Низкий уровень правовой грамотности иностранцев, преимущественно граждан государств Ближнего зарубежья, оказывает негативное влияние и на уровень оперативного и следственного взаимодействия при выявлении и расследовании уголовных дел: становясь жертвами преступных посягательств (часто со стороны своих же соотечественников) [7], они не стремятся писать заявления, воспринимая их действия как должные, либо предпочитая решать конфликты внутри диаспоры с привлечением своих авторитетов. Совершая преступные действия, иностранные граждане аналогично пытаются «решить проблемы», привлекая представителей своего этноса «со связями», причем эта «помощь» не всегда соответствует сложившейся ситуации.
Следует также отметить, что сложность и отсылочный характер некоторых источников права в области правового регулирования положения и трудовой деятельности иностранных граждан в Российской Федерации затрудняют не только их понимание адресатов, но и создают определенные сложности в области контроля за реализацией основных положений. Например, отсутствуют действенные алгоритмы и механизмы регулирования труда высококвалифицированных специалистов, которые приезжают из Китая в Иркутскую область в достаточном количестве, а затем занимаются не заявленными видами деятельности, а иными, и отследить их трудовую функцию, равно как и фактическое местоположение и род занятий, очень сложно.
Выявление и расследование преступлений, связанных с деятельностью иностранных граждан и лиц без гражданства, в большинстве случаев носит индивидуальный, конкретный характер и строится по направлению от изучения личности преступника и потерпевшего к преступному деянию и его признакам, а не наоборот, что характерно для большинства преступлений против жизни и здоровья «общеуголовной» направленности. Основными факторами успешности в данном случае выступает знание специфики национальных диаспор, представленных на территории региона, их лидеров, сфер влияния, особенностей внутренних и внешних взаимоотношений, а также культурных и нравственных характеристик [8]. Кроме того, следует учитывать, что правовой основой деятельности борьбы с преступлениями данного вида являются не только положения уголовного и уголовно-процессуаль-ного законодательства, но и нормативных правовых актов, регулирующих правовое положение иностранных граждан и лиц без гражданства на территории Российской Федерации. В этой связи представляется, что с учетом региональных особенностей эффективная борьба с преступностью данного вида возможна лишь силами подразделений, специализирующихся на борьбе с преступлениями, совершаемыми организованными преступными группами, сформированными по этническому принципу, и преступлениями, связанными с иностранными гражданами.
[1] Отдельные показатели миграционной ситуации в Российской Федерации за январь – декабрь 2022 года с распределением по странам и регионам // Министерство внутренних дел Российской Федерации : офиц. сайт. URL: https://мвд.рф/dejatelnost/statistics/migracionnaya/item/35074711/ (дата обращения: 24.03.2023). Режим доступа: свободный.
[2] Сводка основных показателей деятельности по миграционной ситуации в Российской Федерации за январь – декабрь 2022 года // Министерство внутренних дел Российской Федерации : офиц. сайт. URL: https://мвд.рф/dejatelnost/statistics/migracionnaya/item/35074904/ (дата обращения: 24.03.2023). Режим доступа: свободный.
[3] Уголовный кодекс Российской Федерации : УК : послед. ред. : принят Гос. Думой 24 мая 1996 года : одобрен Советом Федерации 5 июня 1996 года // КонсультантПлюс : сайт. URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_10699/?ysclid=le23ihecgq609035276 (дата обращения: 13.12.2022). Режим доступа: свободный.
1. Вихорева, М. В., Яковлева, Н. В. Демографический аспект экономической безопасности региона // Известия Байкальского государственного университета : науч. журн. 2020. Т. 30. № 1. С. 30-39.
2. Суходолов, А. П., Озерникова, Т. Г., Кузнецова, Н. В. Международная миграция в Иркутской области: направленность, причины и тенденции // Известия Байкальского государственного университета : науч. журн. 2019. Т. 29. № 1. С. 48-63.
3. Капинус, О. С. Научно-методологические подходы к деятельности органов государственной власти по противодействию незаконной миграции на территории Российской Федерации // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права : науч. журн. 2015. Т. 9. № 4. С. 704-711.
4. Варданян, А. В. Субъект преступления и личность преступника как междисциплинарные категории уголовно-правовых наук: вопросы соотношения и интеграции // Всероссийский криминологический журнал : науч. журн. 2016. Т. 10. № 2. С. 244-251.
5. Лебедев, Н. Ю., Лебедева, Ю. В. Особенности лиц старше 60 лет, которые необходимо учитывать при производстве следственных или иных процессуальных действий // Всероссийский криминологический журнал : науч. журн. 2020. № 20-1. С. 48-49.
6. Малыхина, Н. И. Качества человека как объект криминалистического исследования // Вестник Саратовской государственной юридической академии : науч. журн. 2021. № 4 (141). С. 171-175.
7. Архипова, И. И. Ситуационный подход в расследовании преступлений, совершенных в отношении иностранных граждан // Вестник Казанского юридического института МВД России : науч. журн. 2020. Т. 11. № 4 (42). С. 491-495.
8. Фойгель, Е. И. Научные основы криминалистической методики расследования адвенальных преступлений. М., 2018. 184 с.
