Moskva, Russian Federation
Introduction: acquaintance with the historical aspects of foreign criminology allows us to take a different look at the development trends of this science of the anti-criminal cycle in the context of comparative law, since only through the connection of the present and the past it seems possible to most objectively learn certain patterns of a particular phenomenon. Materials and methods: in the course of the study, the following methods were used, namely: philosophical (dialectical-materialistic); general scientific (analysis and synthesis, induction and deduction, abstraction); disciplinary (static); private scientific (dogmatic legal, comparative law). Results of the study: made it possible to pay attention to forensic science from a slightly different position, in particular through the prism of foreign approaches in their historical relationship in different periods (the Ancient World, the Middle Ages, Modern Times and Modern Times). Findings and conclusions: the analysis carried out makes it possible to further use the acquired knowledge in teaching the domestic discipline "Criminalistics", as well as in the course of obtaining deeper scientific research related to the origin, formation and development of forensic science. At the same time, the study is not without practical significance, which lies in the possibility of predicting and establishing certain patterns in the development of specific forensic areas, especially technology and tactics.
foreign criminalistics, technique, tactics, Ancient times, Middle Ages, Modern times, Modern times.
Зарождение криминалистики произошло уже в период Древнего мира, о чем свидетельствует ряд исторических документов, а также различных научных работ, посвященных криминалистики. Необходимость в изучении различного рода криминалистических учений была обусловлена появлением на свет самого человека, которому приходилось существовать и развиваться с себе подобными, вследствие чего в их жизнедеятельности возникали различные разногласия, которые решались иногда совсем «неправовыми методами», в том числе посредством совершения преступлений Все это требовало от представителей конкретного общества в целях упорядочивания взаимоотношений и организации безопасности других лиц установлении истины и при необходимости привлечения виновных к ответственности с тем, чтобы они понесли заслуженное наказание. Соответственно, чтобы наказать злоумышленника его, выражаясь современным языком уголовного процесса, необходимо изобличить. В этой связи мы полностью солидарны с тем, что именно эта обыденная человеческая деятельность (обычное любопытство, желание узнать что-то тайное или объяснить непонятное) стала прародительницей целой системы, направленной на установление истины о преступном деянии [1].
На страницах открытой печати отмечают, что первое в истории человечества убийство могло произойти 430 тысяч лет назад. Об этом свидетельствуют останки древнего «проточеловека», найденные в Испании при оценке которых был сделан специалистами вывод, что их обладатель был убит соплеменником ударом орудия труда в лицо, который проломил череп [2].
Впрочем, полагаем, все же первым упоминанием о человекоубийстве служит библейский ветхозаветный сюжет, посвященный умышленному лишению жизни Авеля его старшим братом Авелем [3]. При этом в Ветхом Завете впервые подчеркиваются так называемые «теологические доказательства», а именно: «И сказал Господь [Бог] Каину: где Авель, брат твой? Он сказал: не знаю; разве я сторож брату моему? И сказал [Господь]: что ты сделал? голос крови брата твоего вопиет ко Мне от земли» [4]. На этот счет уместно высказался профессор О.Я. Баев: «классическая до сегодняшнего дня схема: убийство, попытка уйти от ответственности, извернуться (”разве я сторож“), изобличение – ”кровь брата твоего“ и последующее наказание (по ”данному делу“ в виде изгнания и ”каиновой печати“) [5].
Обращаясь к литературе, посвященной истории государства и права зарубежных стран относительно древнего государства Месопотамии можно лицезреть как царские наместники были наделены правом осуществлять арест и розыск преступников, которые в свою очередь для этого привлекали агентов, а важным способом доказывания были свидетельские показания, особенно если они сопровождались клятвой, и ордалии – испытания с помощью воды и пр [6]. Соответственно, этот опыт в дальнейшем учитывался при совершенствовании организации раскрытия и расследования преступлений.
Анализ опыта Древнего Китая свидетельствует о том, что в целях преодоления противодействию изобличению уголовно преследуемых лиц именно в Древнем Китае делали акцент на особенностях психофизического состояния человека, а именно: заподозренным лицам на кончики языков клали щепотку риса, после чего осуществлялось наблюдение, если рис оставался сухим, то такое лицо признавалось преступником. Обоснованием этому был положен аргумент, что у невиновного лица будет продолжаться «слюнообразование» в отличие от виновного, у которого по причине взволнованности этот процесс сразу же прекратиться [7]. Иными словами, такой подход служит неким прообразом современной психофизиологической экспертизы с использованием полиграфа.
Одним из важных доказательств, наряду со свидетельскими показаниями и вещественными доказательствами, добытыми в ходе осмотра места происшествия или освидетельствования трупа считалась клятва, вследствие чего было разработано Циньское руководство по расследованию уголовных преступлений о возможности применения пыток в судах в том случае если преступник был изобличен, но отказывался признать себя виновным, или если преступник менял свои показания в ходе дознания [8].
В свою очередь Древней Индии, когда подозреваемому называли нейтральные и значимые вопросы, связанные с деталями преступления, человек должен был отвечать первым, пришедшим ему в голову словом и одновременно тихо и с постоянной силой ударять в гонг, после чего ответ на «критическое» слово сопровождался более сильным ударом и ответ на значимый вопрос нарушал ритм ударов в гонг, что и служило указанием на то, что хочет скрыть обследуемый [9]. Своеобразные предпосылки развития криминалистической одорологии и тактики производства психофизиологической экспертизы усматриваются в ряде африканских стран того периода, когда при определении виного колдун совершал свой танец вокруг подозреваемых, тщательно обнюхивая из, где по интенсивности запаха пота он делал заключение, кто из подозреваемых виновен в совершении расследуемого преступления [10].
В Древнем Риме в Законе XII таблиц (своде законов, 451-450 гг. до н.э.) были заложены криминалистические рекомендации с точки зрения тактики производства обыска. Так в п. 15б «… при производстве обыска [обыскивающий] не имел никакой одежды, кроме полотняной повязки, и держал в руках чашу» [11]. Очевидно, что это было сделано с тем, чтобы лицо, производящее обыск не смогло сфальсифицировать доказательства, изобличающего характера. Как указывают некоторые юристы на этот счет привычка «подбрасывать» имеет древнюю историю [12].
В период Средневековья также усматриваются ряд сформулированных и апробированных на практике криминалистических рекомендаций, многие из которых базировались на пытках [13], свойственных инквизиционному уголовному процессу [14]. Особенно, это проявлялось по делам, где были заподозрены женщины в связях с «нечистой силой». Виды и порядок применения пыток подробно отражены в знаменитом трактате по демонологии и о методах преследования ведьм, получивших название «Молот ведьм» [15]. При чем такие незаконные на сегодняшний день меры уголовно-процессуального принуждения применялись во многих европейских государств, в частности на территориях современной Германии, Франции, Швейцарии, Лихтенштейна, Англии и др.[16].
Кроме того, приводились криминалистические особенности с точки зрения тактики применения пыток. Так, отмечалось, что «пытка должна была соразмеряться с физическим состоянием обвиняемого: судья должен был остерегаться причинить пыткой смерть или увечье <…> Пытку применяют не только для получения сознания в том преступлении, в котором предъявлено обвинение, но и к сознавшемуся обвиняемому для того, чтобы он сознался в других преступлениях, которые, быть может, совершил. Обычной формой пытки была пытка водой, но в отдельных случаях упоминаются и другие виды пыток. Иногда соединяли отдельные виды пыток. Применяли пытку не только три раза, но и четыре, пять и даже больше» [17]. Очевидно, что применение пыток была обусловлена отсутствием использованием достижений научно-технического прогресса. Как отмечается на примере убийств, «наука того времени была еще в состоянии определять группы и подгруппы крови, еще не расшифрована и молекула ДНК» [18].
Некоторые вопросы обеспечения сохранности доказательств содержались и в «Уголовной Конституции Карла V», получившей название «Каролина», опубликованной в 1533 году: «Когда имеется несколько арестантов, их надлежит отделить друг от друга, поскольку это возможно по тюремным условиям, дабы они не могли соглашаться между собой в сложных показаниях либо сговариваться о том, как они намерены оправдываться в своих деяниях» [19]. Абсолютно верно отмечается замечается на этот счет отечественными криминалистами, что эта тактическая рекомендация по предупреждению того, чтобы лица, содержащиеся под стражей, неукоснительно соблюдается и в настоящее время [20], поскольку позволяет снизить вероятность общения между подозреваемыми, что негативно отразится на расследовании.
Соответственно, можно констатировать, что криминалистические особенности производства тех или иных «изобличительных действий» упоминаются в различных памятниках права и религиозных книгах. Однако, как верно подчеркивается в литературе, такие тактические приемы были основаны в большей степени на житейском опыте, которые реализовывались в рамках тогдашних процедур обычного права [21]а не на совокупности научных методах, которые стали появляться и более активно использоваться в последующие периоды.
Бурное развитие зарубежной криминалистики происходило именно в Новое время. Здесь прежде всего стоит обратить свой взор на Францию, где до Наполеона Бонапарта, как отмечает Ю. Торвальд, полицейские службы занимались не столько раскрытием преступлений, сколько выслеживанием и арестами политических противников французских королей [22]. Интересным видится опыт того времени, когда для раскрытия и расследования преступлений активно привлекали лиц, ранее осужденных. Так, в Париже было принято решение поручить Эжену Франсуа Видоку, ранее неоднократно привлекавшегося к уголовной ответственности и имевшего колоссальный опыт в «преступном мире», возглавить французскую криминальную полицию [23]. Им было предложено активно использовать агентов для оперативного выявления и пресечения преступлений, в том числе путем внедрения их в криминальную среду. По своей сути это деятельность, если перевести на современный лад полностью согласуется с оперативно-розыскной деятельностью [24].
Одновременно в Англии в этот период активизировалась деятельность так называемых «ловцов воров»[1], поскольку полицию рассматривали как угрозу гражданским свободам. Однако рост преступности захлестнул крупные города Великобритании (например, Лондон), вследствие чего было принято решение кардинальным образом изменить существующие подходы при раскрытии и расследовании преступлений того времени. Именно Генри Филдинг, являющийся мировым судьей, использовал схожие приемы и средства выявления, предупреждения и раскрытия преступлений, которыми оперировал Э.Ф. Видок (например, постепенно внедряли в практику розыскные учеты). В то же время такие методы, как подчеркивается в литературе, отличались, в частности приводится пример, что оперативные сотрудники, использовавшие специальную маскировку, посещали притоны, оплачивали незаконные услуги, запоминали лица злоумышленников, после чего их терпеливо выслеживали и уличали в совершении преступлений[2].
Бесспорно, особый вклад в развитие теории идентификации и криминалистических учетов внес Альфонс Бертильон, который ввел в оборот антропометрический метод («бертильонаж»). По его мнению, при составлении карточек на злоумышленников отсутствует подлинная систематизация по математически четким критериями, которая могла бы привести к однозначным выводам, вследствие чего им было предложено составлять антропометрический портрет личности по 15 критериям, в частности измерять длину большого пальца руки или мизинца, диаметр головы, ширину лба, размах рук и другие линейные параметры тела [25]. Соответственно, замеры некоторых частей тела у разных людей могут пересекаться, но вряд ли будут идентичны размеры четырех или пяти частей тела одновременно [26]. Заметим, что ряд ученых высказываются и о некоторой актуальности данного метода при раскрытии и расследований различного рода преступлений [27].
Нельзя обойти вниманием и английского государственного служащего в Индии Уильяма Хершела, который по своей сути является основоположником дактилоскопии[3]. Именно он выдвинул гипотезу о неизменности папиллярного рисунка ладонных поверхностей кожи человека, а также на протяжении долгих лет ввел собственную картотеку, куда помещал карточки с оттисками следов пальцев рук [28]. Другими словами, ввел криминалистический учет. Одновременно, работавший в Токио врач шотландского происхождения Генри Фолдс, также внес существенный вклад в развитие дактилоскопии, сделавший вывод, что «общий тип пальцевого узора не меняется в течение всей жизни, а, следовательно, может служить для идентификации лучше, чем фотография»[4]. Им также велась соответствующая картотека следов пальцев рук, которая имела важное значение для изобличения лиц, совершивших преступление.
Был случай, когда возле дома известного криминалиста через побеленный забор перелез вор. Г. Фолдсу сказали, что на заборе остались хорошо видимые следы пальцев рук, измазанных сажей (убегая, вор споткнулся об остывшую жаровню). Скоро стало известно, что вор задержан. Криминалист попросил у японской полиции снять отпечатки пальцев рук арестованного. Сравнив их с отпечатками на заборе, он установил, что они различны. Он сделал вывод, что задержан другой человек. И оказался прав. Через несколько дней задержали настоящего вора. Г. Фолдс и на этот раз взял отпечатки пальцев. Они точно соответствовали отпечаткам на заборе. Это был типичный пример криминалистической дактилоскопической идентификации [29].
Кроме того, он установил, что следы пальцев руки возможно оставить и неокрашенной рукой, вследствие выделения потовых желез на кончиках пальцев рук, которые оставляют «жировой» след на конкретной поверхности, оставляя тем самым «отпечаток пальцев». Многие его научно-практические работы, посвященные вопросам дактилоскопии, сохранились и по сей день[5].
В дальнейшем проблемам идентификации и криминалистическому изучению следов пальцев рук уделял существенное внимание британский географ Фрэнсис Гальтон, который предложил собственную классификацию папиллярных узоров, выявил частные признаки папиллярных линий, а также разработал методику дактилоскопической идентификации человека, основы которой используется также в криминалистической практической деятельности по настоящее время [30][6]. Между тем как отмечается в литературе: «Гальтона занимал еще один важный вопрос, который ни Хершелу, ни. Фолдсу не пришел в голову. Если отпечаткам пальцев как средству идентификации предстоит соперничать с бертильонажем, то следует все множество вариантов папиллярных линий привести в единую систему, а затем каталогизировать их, как это делал Бертильон с данными измерениями»[7]. Многие его работы размещены в открытых информационных системах, с которыми могут ознакомиться все желающие, особенно с книгой под названием «Отпечатки пальцев», выпущенной в 1892 году [31][8].
Между тем в Великобритании в период 1842-1850 гг. происходит ряд особо жестоких убийств, что вызвало необходимость разработки новых методов и совершенствовании имеющихся, в частности некоторые сотрудники полиции перестали носить форменную одежду с тем, чтобы более эффективно внедряться в преступную среду и не быть изобличенным. Как правило, таких сотрудников именовали детективами, термин, который стал обозначать криминалиста lato sensu. Им запрещалось задерживать лиц, не имея веских доказательств, а также склонять лиц к совершению преступления[9]. Соответственно, можно констатировать, что работа детективов, если перенести в сегодняшнюю плоскость, напоминает оперативно-розыскную (полицейскую) деятельность, которая по своей природе несколько иная и отличается от процессуальной.
В развитие системы описания внешности человека с помощью стандартизированного набора характеристик, основных на методики «бертильонажа» внес существенный вклад профессор Сальваторе Оттоленги, одновременно являющийся судебным медиком и известным криминалистом того времени. Кроме того, он ввел в 1902 году занятия в Римском университете, где читал лекции о научных методах расследования на курсах полицейских чиновников [32].
Криминалистику в Австрии прежде всего связывают с Гансом Гроссом, являющимся практиком своего дела (был следственным судьей). Им был подготовлен знаменитый по сей день научный труд под названием «Руководство для следователей», где раскрывались различные криминалистические и иные вопросы, в частности дана общая характеристика судебному следователю (уделено вниманию качествам, которыми должен обладать такая фигура, подготовки и другим организационным вопросам), затронута криминалистическая тактика производства допроса в зависимости от процессуального статуса (свидетель или обвиняемый) [33], следственного осмотра, обыска, выделены ряд способов противодействия раскрытию и расследованию преступлений и методы их преодоления, описаны особенности привлечения сведущих лиц и различные способы собирания следов преступления, в зависимости от их криминалистической классификации, а не оставлен без внимание и такая отрасль криминалистической техники, как оружиеведение [34]. Более того, Г. Гросс уделял раскрытию и расследованию отдельных видов преступлений (против личности, собственности и др.), а также криминалистической диагностики [35]. Поэтому в ряде стран, в том числе в Российской Федерации, многие криминалисты считают именно данного ученого с наукой и учебной дисциплиной криминалистики, которая преподается во многих юридических вузах или на юридических факультетах [36] В то же время не все идеи Г. Гросса разделяли другие криминалисты того времени (например, в Германской относительно «уголовного реестра») [37].
На основе фундаментальных трудов У. Хершела, Г. Фолдса и Ф. Гальтона в конце 1896 года генеральный инспектор полиции Бенгалии Эдвард Генри «изобрел такой способ систематизации миллионов карточек с отпечатками пальцев, что любая из них могла быть найдена за самое короткое время. Он определил пять основных узоров пальцевых отпечатков и четко охарактеризовал каждый из них с последующими подразделением. Итак, существовали простые дуги, пихтообразные дуги, радиальные петли, ульнарные петли и завихрения (радиальная петля обращена в сторону радиуса предплечья, то есть в сторону большого пальца; ульнарная петля обращена в сторону мизинца). Узоры можно сравнивать с буквами латинского алфавита А, T, R, V и W. Затем следовало – и это было главным для массовой регистрации – подразделение узоров. Для этого необходимо было провести уточнение рисунка, который Гальтон назвал треугольником, или дельтой <…> В так называемых петлях тоже имелись свои определенные точки, названные “внутренними пределами”. Если провести прямую между внешними и внутренними пределами и сосчитать папиллярные линии, пересекаемые этой прямой, то их число окажется у разных людей различным. Это число можно обозначать цифрами и положить в основу группировки. Эти цифры, обозначающие основные узоры, дадут формулу, согласно которой будет достигнуто упорядочение классификации карточек с отпечатками пальцев»[10]. Смеем предположить, что именно в этот период произошла полная отмена измерений («бертильонажа») и введение дактилоскопической регистрации в ряде стран (например, во всей Британской Индии)[11]. Кроме того, Э. Генри опубликовал книгу «Классификация и использование отпечатков пальцев» [38], которая использовалась при криминалистическом исследовании следов пальцев рук. В Германии (в городах Гамбурге, Берлине, Мюнхене) также разрастался криминалистический учет следов пальцев рук. Особую роль в их формировании сыграли Роберт Хайндль и Дрезден Кёттиг.
Между тем в Соединенных Штатах Америки в период 1887 году сотрудники полиции и прокуроры (атторнеи) напрямую были зависимы от «политиканов», которые нередко сами совершали преступления. Кроме того, злоумышленники могли спокойно уйти от уголовной ответственности перебравшись в другой штат, поскольку федеральные органы власти, в особенности Министерство юстиции США не обладало необходимым количеством сотрудников и техническими средствами, позволяющими изобличить и разыскать преступников. Самым известным и независимым полицейским подразделением было Национальное детективное агентство Пинкертона (the Pinkerton National Detective Agency), созданное в 1850 году Алланом Пинкертоном, политическим беглецом из Шотландии, чей отец был сержантом полиции, агентство Пинкертона представляло широкий спектр частных детективных услуг и специализировалось на охране поездов, задержании грабителей и других действиях, направленных против профсоюзов [39].
Особые технические и тактические аспекты допроса уголовно преследуемых лиц использовались в Америке того времени. Так, детектив-инспектор Томас Бирнс перед допросом с помощью других детективов фотографировал подозреваемых, а при сопротивлении последних применялись физические действия, направленные на преодоления такого сопротивления[12].
Одним из ключевых моментов, которые оказали существенное значение в развитии американской криминалистики сыграла создание Бюро расследований (ныне Федеральное бюро расследований) в 1908 году по инициативе Генерального прокурора США Чарльза Бонапарта во время президентства Теодора Рузвельта. Именно Дж. Эдгар Гувер, возглавлявший на протяжении много лет данное ведомство довел до совершенства формирование «дактилоскопического учета», который пополнялся как из мест заключения, так и из полиции отдельных городов и штатов. Иными словами, произошла централизация следов пальцев рук в одном из государственных органов.
В дальнейшем криминалистика только совершенствовалась, о чем на сегодня нам говорят разного рода работы авторов в различных направлениях (дактилоскопии, криминалистической фотографии и видеозаписи, тактики производства следственных и иных процессуальных действий).
[1] Категория лиц, которые не считались государственными служащими, а напротив, частными лицами, которые за денежное вознаграждение осуществляли розыск «беглых» подозреваемых (обвиняемых) в совершении преступлений и доставляли их в суды для того, чтобы последние предстали перед законом. См.: Гуринская А.Л. Полицейская деятельность в Великобритании до создания полиции: середина XVIII-XIX вв // Вестник Орловского государственного университета. Серия: Новые гуманитарные исследования. 2015. № 5 (46). С. 32-37). В Соединенных Штатах Америки и в Республики Филиппины таких лиц общепринято именовать «охотники за головами». В американской правовой системе такая деятельность базируется на прецеденте: Taylor v. Taintor, 83 U.S. (16 Wall.) 366 (1872) // Justia US Supreme Court[Электронный ресурс]. URL: https://supreme.justia.com/cases/federal/us/83/366/ (дата обращения: 01.02.2023). Подробнеесм.: Johnson B.R., Warchol G.L. Bail agents and bounty hunters: Adversaries or allies of the justice system? // American Journal of Criminal Justice. 2003. Vol. 27. P. 145-165.
[2] Торвальд Ю. Указ. соч. С. 55.
[3] Дактилоскопия (от греч. δάκτυλος — палец и σκοπέω — смотрю, наблюдаю) представляет собой изучение строение кожных линий на внутренней стороне пальцев рук, а также метод установления личности по отпечаткам пальцев (Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений. 4-е изд., доп. М.: ООО «А ТЕМП», 2006. С. 151).
[4] Торвальд Ю. Указ. соч. С. 34.
[5] См.: Faulds H. On the Skin-Furrows of the Hand // Nature. 1880. No. 22. P. 60; He is. Guide to Finger-Print Identification // Nature. 1905. No. 72. P. 4-5; He is. Poroscopy: the Scrutiny of Sweat-pores for Identification // Nature. 1913. No. 91. P. 635-636; He is. A Manual of Practical Dactylography. London: The «Police review» Publ. Co., Ltd., 1923.
[7] Торвальд Ю. Указ. соч. С. 51.
[9] Торвальд Ю. Указ. соч. С. 56.
[10] Торвальд Ю. Указ. соч. С. 71-72.
[11] Там же. С. 73.
[12] Торвальд Ю. Указ. соч. С. 100.
1. Kuchin O.S. Prerequisites for the origin of the science of criminalistics in the Ancient world // Legal education and science. 2020. No. 9. p. 23.
2. Scientists: the first crime on Earth took place 430 thousand years ago // RIA Novosti: inform. port. 2015. May 28. URL: https://ria.ru/20150528/1066911073.html?ysclid=ld8u2u8lff9216830 (accessed 01.06.2023).
3. Sukharev A.P. The first murder on earth - the first punishment // History of state and law. 2011. No. 13. pp. 43-45; Bespalko V.G. The first murder in biblical history and the punishment for it // Sat. mat. "Problems of substantive and procedural criminal law". Issue 7. Moscow: Russian Customs Academy, 2013. pp. 70-79; Nauta R. Cain and Abel: Violence, Shame and Jealousy // Pastoral Psychology. 2009. No. 58. P. 65-71.
4. Gen. 4:9-10 (Bible. The books of the Holy Scriptures of the Old and New Testaments. Ed. 5-E. M.: Publishing House of the Moscow Patriarchate of the Russian Orthodox Church, 2016. P. 8).
5. Baev O.Ya. Fundamentals of Criminology: a course of lectures. M.: Exam, 2001. P. 11.
6. History of the state and law of foreign countries: Textbook for universities: In 2 h. h. 1 / Under the general editorship of D.yu.n., prof. O.A. Zhidkov and D.Yu.n., prof. N.A. Krasheninnikova. 2nd ed., ster. M.: Norma, 2004. pp. 50, 65, 93.
7. Kuznetsov A.A., Rogozhina V.V. Polygraph - from history to the present day // Bulletin of Modern Research. 2018. No. 11.8 (26). p. 55.
8. History of state and law of foreign countries: Textbook for universities: In 2 h. h. 1 / Under the general editorship of D.Yu.n., prof. O.A. Zhidkov and D.Yu.n., prof. N.A. Krasheninnikova. 2nd ed., ster. p. 128.
9. Kochetkov M.V. Possibilities of modern polygraphic devices // Bulletin of the Siberian Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2009. No. 2 (4). p. 163.
10. Mogutin R.I., Subbotina M.V. The use of a polygraph in the detection and investigation of crimes. Study guide. Volgograd: VA of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 2005. p. 8.
11. History of the state and law of foreign countries: A textbook / Comp. A.V. Skorobogatov. 2nd ed. Kazan: Cognition, 2013. p. 51.
12. Gridin S.I. Administrative proceedings in Roman law // Bulletin of the O.E. Kutafin University. 2021. No. 6 (82). p. 136.
13. Therston R.W. The rise and fall of judicial torture: Why it was used in early modern Europe and the Soviet Union // Human Rights Review. 2000. No. 1. P. 26-49.
14. Golovko L.V. The Inquisition process (§ 3 Chapters 3. Historical forms (models) of the criminal process) // Course of criminal procedure / edited by D.yu.n., prof. L.V. Golovko. 2nd ed., ispr. M.: Statute, 2017. pp. 132-137.
15. Sprenger Ya., Institoris G. Hammer of Witches. M.; Berlin: Direct-Media, 2020.
16. Trefilov A.A. Coercive measures in the criminal process of Germany, Austria, Switzerland and Liechtenstein: historical development // Criminal justice. 2022. No. 19. p. 121.
17. Cheltsov-Bebutov M.A. Course of criminal procedural law. Essays on the history of the court and criminal procedure in slave-owning, feudal and bourgeois states. St. Petersburg: Ravena, Alfa, 1995. pp. 233-234.
18. Usanov I.V. "Medieval" criminalistics - our "bright" future? (Critical notes on the article by B.G. Rozovsky, S.R. Tagiev and A.V. Bochkov "The voice of the crying in the desert - why?") // Bulletin of the Saratov State Law Academy. 2020. No. 5 (136). p. 255.
19. Textbook on the history of state and law / Compiled by V.V. Yachevsky. Vol. 1. Voronezh, 1999. p. 393.
20. Baev O.Ya. Encroachments on evidentiary information and evidence in criminal proceedings (legal and criminalistic means of prevention, suppression and neutralization of consequences: problems and possible solutions) // Legal reference system "ConsultantPlus" [Electronic resource]. URL: https://www.consultant.ru / (date of address: 01.06.2023).
21. Criminalistics: textbook / O.V. Volokhova, N.N. Egorov, M.V. Zhizhina, etc./ edited by E.P. Ishchenko. M.: Prospect, 2011. pp. 18.
22. Torvald Yu. The Century of criminalistics / translated from German by I.S. Vlasov, L.A. Pek. M.: Original layout, 2016. p. 19.
23. Ediev Sh.I. Eugene Francois Vidocq: from a criminal to a fighter against crime // Collection of the International scientific and theoretical conference of young researchers "State and law: evolution, current state, development prospects (towards the 300th anniversary of the Russian police): in 2 volumes. Volume II. Saint Petersburg University of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 2017. pp. 229-232.
24. Chisnikov V.N. Eugene-Francois Vidocq - legend of criminal investigation (to the 235th anniversary of his birth) // Operative (detective). 2010. No. 4 (25). pp. 22-24.
25. Nabiev R.F., Goryaev E.E. Bertillonage: the glorious past and possible prospects // Scientific Notes of the Kazan Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2019. No. 2 (8). p. 79. 26. Bertillon A. (1853-1914) // International Journal of Anthropology. No 4. P. 309-311.
26. Bertillon A. (1853-1914) // International Journal of Anthropology. No 4. P. 309-311.
27. Balychev S.Yu., Solovyova N.A., Vasyukov V.F., Arsakhanova Z.A. The history of the introduction of the anthropometric method of Alphonse Bertillon into the practice of disclosure and investigation of crimes of an economic and personal nature // Questions of history. 2021. No. 4-2. pp. 231-237.
28. Herschel W.J. The Origin of Finger-Printing / Humphrey M. Oxford: Oxford University Press, 1916. URL: https://galton.org/fingerprints/books/herschel/herschel-1916-origins-1up.pdf (accessed: 02/22/2023).
29. Famous criminologists "Henry Folds" // Criminalists: scientific portal. 2021. 11 Jan. URL: https://kriminalisty.ru/genri-folds-henry-faulds /?ysclid=lefj5wo4fx213560818 (accessed: 02/22/2023).
30. Kornienko N.A. F. Galton and the scientific foundations of fingerprinting // Collection of the conference "Scientific school of criminal procedure and criminalistics of St. Petersburg State University" / edited by N.P. Kirillova, S.P. Kushnirenko, N.G. Stoiko, V.Y. Nizamova. St. Petersburg: KnoRus Publishing House, 2019. pp. 145-151.
31. The Collected Published Works of Francis Galton // Sir Francis Galton [Electronic resource]. URL: https://galton.org/main.html (date of reference: 02/23/2023).
32. Belkin R.S. Course of criminalistics: a textbook for university students studying in legal specialties in 3 volumes. Volume. 3. 3rd ed., add. M.: Unity-Dana, 2001. p. 317.
33. Agalets N..A., Rodevich L.I. 1916. URL: https://galton.org/fingerprints/books/herschel/herschel-1916-origins-1up.pdf (accessed: 02/22/2023). 29. Famous criminalists "Henry Folds" // Criminalists: scientific portal. 2021. 11 Jan. URL: https://kriminalisty.ru/genri-folds-henry-faulds /?ysclid=lefj5wo4fx213560818 (accessed: 02/22/2023).
34. Gross G. Manual for forensic investigators as a system of criminalistics. - New edition, repech. from the 1908 edition of M.: Lexest, 2002.
35. Sokolova O.A. The significance of the work of Hans Gross "Manual for forensic investigators as a system of criminalistics" in the diagnosis of a person in the disclosure and investigation of crimes // Sat. mat. 8th (extraordinary) International Scientific and Practical Conference "Criminalistics and Forensic examination: science, education, practice" (June 18-19). St. Petersburg: Publishing House of St. Petersburg State University, 2012. pp. 11-118.
36. Sokol V.Y. Hans Gross - founder of modern criminology // Bulletin of the Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2012. No. 3 (17). pp. 39-51.
37. De Groot T. The Criminal Registry in the German Empire: The «Cult of Previous Convictions» and the Offender's Right to Be Forgotten // German History. 2021. Vol. 39. Issues 3. P. 358-376.
38. Henry E.R. Classification and Uses Finger Prints. London, 1900 // Internet Archive [Electronic resource]. URL: https://archive.org/details/classificationa01henrgoog/page/n4/mode/2up (date of reference: 01.03.2023).
39. Gamova O.L. Formation of the police service in the USA in the XVII-XX centuries // Bulletin of the Voronezh Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia. 2022. No. 1. p. 154.
